Пять фарсов для любителей - Страница 22

Дор. Я присоединяюсь к словам предыдущего оратора.

Густол. (сумрачно) А когда-же мы ужинать будем?

Зейд. Заседание ведется беспорядочно… без председателя… Я предлагаю пере…

Лакей (входя). Полиция пришла!

Розов. Как полиция? Что такое? Какое недоразумение, господа! Я сейчас… (хочет идти, в дверях сталкивается с Ералашевым и полицией).

Ер. Честь имею! Извините: именем закона…

(Всеобщее смущение).

Ер. Прошу позволения сесть (садится) Профессор Розоватов, вы хозяин дома?

Розов. Именно… Но я должен…

Ер. Что это за собрание у вас?

Розов. Политический союз… Но…

Ер. Политический!..

Розов. Но видите-ли… мы.

Ер. (записывает) Гм… Да… Комитет политического общества… С какою целью собрались?

Сыщик (подходя). Ваше высокородье, так что Гуляев здеся и желали выйтить…

Ер. Ага! хорошо… Не выпускать никого… Цель-с?

Роз. Цель — поддержать освободительное движение, но в тоже время…

Ер. Та-ак-с! (пишет). Освободительное… движение! Та-ак-с! Кадеты?

Розов. Нет.

Сыщик (подходя). Ваше высокородье! так что множество прокламаций… извольте посмотреть… И вот стриженая дама собиралась их в камине сжечь-с…

Ер. Гм! Да это прокламации комитета соц. — демократов! Вот как! (Иронически усмехается). Недурно. Дорофеев! вызвать по телефону его превосходительство, сообщить, что штаб-ротмистр Ералашев арестовал Твердохлебский комитет социал-демократов…

Розов. (махая на него руками). Что вы? что вы? Эти прокламации попали сюда случайно…

Ер. Случайно?.. То есть как же — это?.. в окошко влетели что-ли?

Розов. Их господин пастор принес.

Ер. Пастор? Кто здесь пастор? Вы? Вы распространяете эти листки?

Гим. Я — о? Пох минья сокраняйль. Я не видаль, и не сликаль, и не снайль; я ошень лояйль… я пастор… я не могиль…

Ер. Вы не разносили этих листков? да или нет?

Гим. Но нет, мой Пох!

Ер. Что-же вы неправду говорите, господин профессор? Как-же попали к вам прокламации?

Роз. Но господин пастор…

Гим. lch bitte Sie sehr entschieden, Herr Professor! Lassen Sie mich in Ruhe… ich will nicht, ich kann nicht… Каспадин официр, я нишфо не снай, я прикатиль нефинний и не снайль.

Ер. Довольно-с. Вот сейчас приедет генерал. Господин Гуляев, вы тут? Вы, кажется, привлекались?

Гул. При… привлекался. Но во внимание к тому, что был в нетрезвом состоянии во время совершения акта — был оправдан.

Ер. Вы вообще всюду пропагандируете революционные идеи… мы вас знаем; я так и предполагал, что вы — член комитета. Наверно вы главный зачинщик, втянувший в дело столько почтенных, но сбившихся с пути людей.

Гул. Уверряю вас… совершенно ложные догадки и гипотезы… Инициатором союза является профессор.

Ер. Ай-ай! Старый ученый и статский советник и вдруг социал-демократ!

Роз. (в отчаянии). Я не социал-демократ!

Ер. Вот сейчас приедет генерал. А вы, господин в баках, вы кто такой?

Густ. Я случайно здесь. Мои убеждения всем известны.

Ер. Фамилья?

Густ. Густолобов.

Ер. Густолобов? Что-то припоминаю. А скажите пожалуйста — у вас баки настоящие?

Густ. Что вы?

Ер. Дорофеев! пощупай вежливенько ихния баки!

(Дорофеев дергает Густолобова за баки).

Дороф. Надо быть настоящие!

Ер. Ну, мы вашу личность установим. А это кто там за занавеской укрывается?.. А, это Доробцева! Это вы старались сжечь улики? Ваши идеи известны начальству. Генерал, он сейчас придет, — он знает, как вы его поносили!

Дор. Я?

Ер. Вы!

Дор. Я? — никогда!

Ер. Нам все известно!

(Сильный шум за дверями. Генерал Кривицкий входит с целой сворой полиции эффектно останавливается посреди комнаты).

Генер. Встать! (пауза) Евреи направо, студенты налево! Ну! евреи… кто евреи — выходи! Как? нет евреев? (к Зейделю). Ваша фамилия?

Зейд. Зей… Зейдель!

Генер. Ну вот! Имя?

Зейд. Григорий.

Генер. Герш Зейдель (к Гиммелъберу). Фамилия?

Гимм. Гиммельбеер Роберт.

Ген. Борух Гиммельбер… Что-же вы не выходили, когда я сказал? а?

Зейдель. Мы немцы. Это г-н пастор.

Генер. Немцы? (вопросительно). Мы знаем таких немцев. Вероисповедание?

Зейдель. Лютеранское.

Генер. Этим вы не укроетесь от бдительного ока-с!.. Ротмистр! поставьте мне стул… Будем их переписывать. И этих лютеранских Гершей и Борухов прежде всех.

Ер. (оба усаживаются). Григорий Зейдель! Вы, кажется, учитель гимназии?

Генер. А, вы учитель? Вы учитель? Учите юношество? да? отравляете молодые клетки русского народного организма? Я напишу министру народного просвещения, который мне близкий друг, чтобы вас в 24 часа вон с кафедры!.. Отравитель детей! молчите! Отравитель детей! Извольте отойти в сторону!

Верочка (Мелкиной). Мама, что-же они все так трусят, ведь это-же возмутительно! Даже Михаил Михайлович весь бледный и улыбается нехорошо.

Мелкина. Будь спокойна, девочка!

Верочка. Разве так надо с подлыми жандармами разговаривать?

Генер. Так вы пастор? Немецкая штучка? Насаждаете германско-жидовскую социал-демократию? Если вас там император Вильгельм еще не прикрутил, так у нас живо…

Гимм. Генераль…

Генер. Извольте отойтя в сторону! студентов нет? А вы русские люди, женщины, старики, как не стыдно, бредете, как стадо баранов… за вожаками из жидов, которые жаждут гибели России, наводняете в угоду им кровью страну! Быть может, многие из вас заслуживают снисхождения, но мне теперь некогда разбираться… Сейчас я передам вас в руки конвоя… Вы знаете, что такое конвой? Это священная для вас вещь должна быть! конвой может все! пока он конвоирует, — он для вас царь и Бог! Сейчас — я ваш конвой, потом передам вас казацкому эсаулу, он вас будет конвоировать… Малейшая попытка бежать, грубость, жест, слово, мысль — вольны пускать в ход нагайку, приклад, штык, пулю! Слышали? Поняли? Пусть их обыщут!